Если бы она могла услышать...

повесть (продолжение)

Замужество Ингрит
 

Родители заметили перемены в состоянии дочери. Из попрыгуньи и хохотуньи Ингрит превратилась в степенную, на вид спокойную девушку. Они не чувствовали, что за её спокойствием и послушанием кроется большая боль утраты любви и доверия. 

Мать радовалась такой перемене - дочка стала послушной и управляемой. Отца по началу настораживала покорность Ингрит, но об этом долго думать он не хотел. Пусть идет как идет, только бы не хуже.

Когда Ингрит исполнилось семнадцать лет, мать заговорила о замужестве. На то время сердце девушки было свободно, она не была влюблена ни в одного парня в городе. Да и могло ли неодушевленное сердце влюбиться, любить? Её разбитое сердце молчало, когда лучшие парни признавались ей в любви, звали на свидание, говорили ей как она прекрасна.

Только в часы вышивания она жила полной жизнью. Ингрит улетала в свои мечты, воспоминания и этот мир был для неё самым красивым, желанным и радостным. В это время её лицо преображалось: губы становились ярче, румянец покрывал её щёки, взгляд теплел и искры страсти и задора сверкали в глазах. За любимым вышиванием она могла сидеть бесконечно долго и всегда с сожалением откладывала пяльцы, когда её отвлекали для другого дела.

Предложение матери о замужестве Ингрит встретила равнодушно. Она чувствовала внутренний протест, но не имела сил сопротивляться воле матери. Мать нашла для неё парня, по её мнению, надёжного. Пранас, так звали жениха, был лет на семь старше Ингрит. Щуплый и невзрачный, он казался ниже ростом, но отнюдь не моложе возрастом. Одевался неказисто, хотя, по местным понятиям, его семья была зажиточной.

Свою свадьбу Ингрит не помнит, душой и сознанием она на ней не присутствовала. Затем будни, дни похожие друг на друга. Ни радости, ни горя полное отсутствие чувств, эмоций и желаний. Ингрит смотрела на окружающий её мир отстраненным взглядом, как будто наблюдатель со стороны. У неё был дом – полная чаша. У неё был муж, по своему любящий и заботливый. Но у неё не было души, не было огня, страсти к жизни. Её ничего не радовало и ничего не печалило. Ингрит отгородилась от мира, ничего не беря и ничего не отдавая ему.

Пранас, глядя на свою жену, красивую не живую куклу, еще больше отощал и осунулся. Он стал выпивать. С начала по не многу, а к сорока годам стал горьким пьяницей. Часто Ингрит ходила искать его в питейном заведении еврея Йозеса.

У Йозеса была большая дружная семья, жена Рива и пятеро юрких и смышленых сыновей. Пранас очень хотел детей, хотел нормальных семейных отношений и вид счастливых еврейских детей умножал его печаль и горечь. И он топил своё горе в вине. А Ингрит не могла иметь детей, наверное потому, что ни одна душа не притягивалась к пустой земной оболочке.

Так проходили дни, месяцы, годы, десятилетия. Красота Ингрит увядала, сошли яркие краски с лица, фигура огрузнела, окаменела как будто. У неё не было близких подруг. Дом, когда то богатый и крепкий, обветшал. Добра в доме и во дворе поубавилось. В свои тридцать семь лет она выглядела глубокой старухой.

Однажды сосед принес ей горькое известие: -Твой муж утонул - сказал он- Его тело уже выловили и отнесли в полицейский участок. Ни один мускул не дрогнул на лице вдовы. Она молча собралась и пошла в участок за телом мужа, который так и не стал ей родным за двадцать лет супружества.

Ей рассказали, что он выйдя из питейного заведения, не пошел домой, а свернул к реке. Зашел в реку будто желал искупаться или перейти её вброд, но так и не вышел из неё. Его товарищи, бросившиеся его спасать, вытащили на берег бездыханный труп.

Вот и закончилось земное существование души. Выполнила ли эта душа свой земной урок, своё земное предназначение этого никто из живущих не знает. Знает только Тот, Кто послал её сюда на землю.

Что же Ингрит? 

Она освободилась от обязанностей по отношению к мужу. Теперь её любимым местом стал берег той реки, где закончилась последняя строка в книге земной жизни её мужа и была поставлена последняя точка его земного пребывания. Она стояла на берегу, смотрела на воду и вспоминала свою жизнь от её начала до сего дня.

Унылая, бесцветная, постылая жизнь, без радости и печали. Единственный вопрос сверлил ум: «Для чего всё это? Моё тело, моё окружение, мой муж, моя жизнь?  Зачем я жила?». И снова она брела домой. Душа её ещё больше сжималась. 

Ингрит уже не могла брать в руки ни пяльцы, ни иголку с ниткой. Она была будто бы живая и тёплая, её физическое тело функционировало.  Но из её глаз не струилось тепло и любовь, душа всё дальше отдалялась.

 продолжение следует...